Уже мертвые (1-2 Главы)

[чудовысько]

"В 20 лет кажется, что все еще впереди. А вокруг столько соблазнов - безумная свобода, яркая сумасшедшая жизнь затягивают в омут с головой, и ты отрываешься на полную катушку. Секс, наркотики, острые ощущения и бешеный ритм дарят вечный кайф и незаметно поглощают тебя целиком. И вот однажды ты понимаешь, что ты уже давно мертв и нет пути назад."

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: слэш (гомосексуальные отношения между мужчинами)!!!

Продолжение здесь

запись создана: 11.06.2009 в 17:10

@темы: Уже мертвые, Original, slash

Comments

[чудовысько]

1 Глава.

Каждый сам распоряжается своей жизнью и строит свою судьбу. И это именно то, что рождает безразличие. Безразличие к сегодня, где каждая секунда превращается во время, искривленное гравитацией, завтрашнему дню, который тем дальше, что еще не наступил, а значит, это что-то, что никогда не придет или будет не с нами. В нашем, неевклидовом пространстве, один неблагоприятный изгиб необратимо изменяет все траектории, но... это не важно до тех пор, пока ты не захочешь остановиться, чтобы понять – ничего больше не имеет значения.

Ни разу в своей жизни я никого не оплакивал и понятия не имел, что такое настоящее горе. Поэтому меня всегда раздражало наигранное и тщательно отрепетированное несчастье, ровно настолько, как и некоторые ублюдки, пытающиеся ставить мне это в вину. Разве твоя жизнь измеряется только количеством говна, которое ты в ней нахлебался, или количеством трахнутых дам? Не спорю, второе важно, но не до такой степени, чтобы только по одному этому выводить критерии оценивания и самоутверждаться. Это как определять эффективность прожитого дня только по одному тебе понятному фиксированному набору аксиом. Именно поэтому я ушел от Ивена. Потому что из «рано» или «поздно», всегда лучше «рано», где именно второе загоняет в тупик и не оставляет свободы выбора. Я же не собирался разбивать лоб и терять единственное, что у меня было, являющееся неким сверхценным абсолютом в том мире, где я существовал.
Дамиан – он был тем, кто был мне нужен. О них ходило море слухов, их уважали и боялись, а что самое главное, о них говорили. Поговаривали даже, что они все больны вичем, именно поэтому «погибнуть не зря» было не их девизом, но я понимал, что это все полный бред. Когда тебе 20, ты богат, внутри, напрягая мышцы и задерживая ток крови, бьет вечный кайф, а что самое главное, свободен, разве можно думать о чем-то еще, как ни о том, что каждый день последний? Остальных же раздражает то, что они все играют скучные до рвотных позывов роли и не могут выйти за узкие рамки, предписанные окружающим обществом. Но если ты смел и решителен, попробуй остановиться и взглянуть на себя со стороны. Я не хотел прозябать в этом жалком подобии яркой сумасшедшей жизни, где секс, наркотики и вечные пьянки казались затянувшимся и никому ненужным антрактом, вступлением к основному тексту. Мы все играли, играли в самих себя, играли во взрослых, но разве не самый большой враг игры – наигранность? Я устал, компания Ивена, как и он сам, давно стала неинтересна и раздражала меня. Я хотел чего-то большего... другого. А Дамиан – это мой проходной билет, где единственный критерий при выборе средств - их эффективность.

Воздух, насквозь пропитанный сигаретным дымом и сладким кайфом анаши. Оглушающая музыка, душные, снующие туда-сюда и все время в движении, разгоряченные тела, совершающие паломничество во времени. Но в этом волшебном царстве дурмана, я как рыба в воде. Мне легко и свободно, поэтому я почти мгновенно миную толпу и оказываюсь у барной стойки. Заказываю мохито и, обдирая локтями чёрную лакированную поверхность, бегло из под полуопущенных ресниц оглядываю зал, прислушиваясь к интуиции, которая меня еще никогда не подводила. Я не управляемая машина, просто доверяю своему внутреннему голосу, себе. Вот и сейчас, я почти уверен, что их нет ни на улице, где в продуманном беспорядке полумрака расставлены миниатюрные диванчики, заваленные остроконечными подушками, ни в одной из этих маленьких комнат, где по своему вкусу ты можешь расположиться как на шикарном диване, обтянутым мягкой чёрной кожей, так и просто на полу.
- Дамиан, - с разочарованным вздохом одними губами, как-будто одно только это имя способно привести меня к его обладателю – Дамиан, Дамиан... Где ты?
Раздосадованный, огорченно хмурюсь, уже готовый смириться с внезапным поражением. Не сегодня. Не сейчас. Оказывается, недостаточно перейти на ту сторону этой стороны и мое обычное везение на этот раз меня подвело.
- Конди!
- Ло. – чуть прищурившись, улыбаюсь одними только уголками губ и плевать на то, что некоторые считают, будто это выглядит неискренне. Я уже давно взрослый мальчик, кроме того, неискренняя улыбка появляется на лице чуть быстрее подлинной.
- Какими судьбами, Конди? Я думал, ты ушел от Ивена.
- А кто тебе сказал, что мне нужен Ивен? – Ну давай, скушай мою улыбку. Со скучающим видом оглядываюсь по сторонам, неторопливо потягивая лайм с освежающими листиками мяты на дне – Что-то здесь сегодня тихо.
- Да как обычно. Просто Дамиан не в настроении, вот наши и стараются лишний раз не шуметь.
На какую-то сотую секунды застываю, слишком быстро для того, чтобы поверхностный взгляд Ло стал почти заинтересованным.
- Так они здесь?
Он лишь слегка кивает на дальнюю комнату в самом конце коридора, а я внутренне чуть ли не ликую.
- Не представишь?
- Зачем тебе?
Полуопущенные ресницы, что однозначно трактуются мною как ответ «да», ничего больше от меня он не услышит. Шумно вздыхая, Ло поворачивается к бармену и делает заказ, а я беру эту эмоциональную передышку для того, чтобы собраться с мыслями. Мне надо решить, совсем чуть-чуть подумать, потому что первое впечатление всегда решающее, а зацепить с первого взгляда почти невозможно. Выбор между поведением естественным и осознанным, но как бы то не было, он все равно просечет самую суть, мой индивидуальный штрих-код отпечатков. Только мое сознание гораздо более сложный узор, чем подушечки пальцев, а чрезвычайная сложность всего этого заключается в неимоверной, непредставимой простоте.
Знаете, как можно узнать человека? Вычислить среди остальных натуральных манекенов? Осанка. Его уверенные движения, совпадающие с волнами мирового океана, поднимающиеся наверх и подступающие к самому горлу. Та спокойная властность и абсолютное ощущение своего полного превосходства, даже не имей он такую яркую внешность. Нет, в отличии от нас, он не был исколот пирсингом и заштрихован всевозможными тату, никаких экстремальных стрижек и стрит стайл шмоток. И это чувство центральности, непоколебимости, оно... завораживало. Даже на расстоянии всей комнаты, с ним было хорошо и безопасно. Быть может если бы он посмотрел на меня или просто захотел, то ответом ему было бы “SOS” на груди моей по стильному рваной майки.

[чудовысько]

- Тут анаша совсем слабая и “гонок” после нее не бывает. Держи, - тянусь за сигаретой и делаю глубокую затяжку, после чего передаю парню справа, Таде. Сердце. Он был бы обычным, если бы не сладкий запах денег, которым, казалось, была пропитана вся его одежда – от дорогой белоснежной рубашки и пиджака цвета мастика, до классических брюк и красного кожаного ремня. О да, от него за километр несло не только чувственным, восточно-пряным ароматом от Ланком, но и тем, на что так падки школьницы от четырнадцати до семнадцати – властью и большими возможностями, когда еще детство и тебе нужен именно прекрасный принц, и именно с процветающим королевством и отцом-королем на смертном одре.
Только его «принцесса» сидела совсем рядом, весь вечер не спуская «змеиного взгляда» с Дамиана.
- Ваниль...
Ваниль. Откинув голову на спинку дивана и расслабленно прикрыв глаза, я думал о том, что прошло только полчаса, а мне казалось, что я знаю всех целую вечность. Ваниль – это была не кличка, а имя, которое, стоит признать, ему очень шло. Шикарные блестящие золотые волосы спадали чуть длиннее плеч, отдельными локонами удачно подхваченные и заколотые невидимыми шпильками. Он был хрупким, женственным и, определенно, очень капризным. Постоянно чуть выпеченная нижняя губа была не столько частью образа, сколько чертой характера. Фиолетовые глаза – ярко выраженная индивидуальная потребность, которую он афишировал как естественную благодарность процветающей промышленности контактных линз. Под цвет глаз шла распахнутая шелковая рубашка, державшаяся на единственной крошечной пуговице где-то в районе плоского живота, а шею украшал черный платок с бирюзовыми цветами. Игра для детей, в которую заманчиво сыграть только один раз.
- Какой препарат мне нужно использовать для нового взгляда на вещи, – скептически фыркнув, Жанвье сделал пару затяжек и довольно осклабился. По видимому, ответ его мало интересовал, потому что он тут же откинул голову на спинку и выпустил красивое серое колечко дыма в потолок. Короткие, торчащие ежиком, волосы, мятая белая майка и кожаная куртка нараспашку, исколотые подковами и колечками с покрытием Rainbow уши, лабрет в губе, вкупе со светлыми драными джинсами и голыми коленями делали его по-настоящему отвязно крутым и пугающим. Только в этом было гораздо больше содержания, чем могло показаться на первый взгляд или он сознательно давал увидеть, а выдавала слишком взрослая грусть в зеленых усталых глазах.
- И что он тебе сказал? – сделав испуганные глаза, Барб ловко выхватила сигарету, после чего потянулась за коктейлем, но, передумав, просто затянулась и вернула обратно, уже после добавив - Клянусь, я никому не скажу.
Жанвье лишь лениво улыбнулся и посмотрел на Ивелин – эффектную брюнетку, сидящую слева от Дамиана. Вторая девушка в компании, она ярко контрастировала с кукольной внешностью Барб. Агрессивная, энергичная, затянутая в узкое черное платье, казавшееся ее второй кожей, с длиной золотой шнуровкой и широким поясом Шанель, она была острой и опасной. Слишком сильной для таких как Жанвье.
- Что, уже «сушит мозги»? – Реми высыпал на ладонь две белые таблетки и, морщась, запил одним большим глотком кока-колы.
- Дамиан, ты точно решил? – раздраженно перебил Ваниль, нервно убирая прядь светлых волос за ухо. Это уже было интересно, потому что он единственный из всей компании слишком откровенно показывал свое отношение к происходящему, как и то, что ему глубоко наплевать на мнение окружающих, даже тех, кто сейчас сидел с ним за одним столом. Очевидно, у него было на это своеобразное право, право, которое могла дать только постель Дамиана.
- А с каких это пор это обсуждается? – ухмылка Жанвье стала еще шире – Не паникуй, Ваниль, Дамиан обо всем еще раньше сказал.
- А с каких это пор здравомыслие и аналитический склад ума стали паникерством? – Ваниль вопросительно чуть склонил голову набок, отчего пряди упали на лицо, скрывая глаза.
- С тех самых, когда "НА" стал глаголом. – в языке Жанвье сверкнул металлический шарик, но тут вмешалась Ивелин:
- Мальчики, не ссорьтесь. – а потом уже совершенно серьезно добавила – Это решение Дамиана и оно не обсуждается, разве нет? Или будем продолжать говорить вопросами? – вопросительно приподняв тонкую бровь, она по очереди посмотрела на обоих парней.
Определенно, мне она нравилась все больше и больше, хоть и натуральная сука. С красивой мебелью, которая подходит даже для самых сложных прихожих, вы всегда в выигрыше.
Достав последнюю сигарету и швырнув пустую пачку на стол, Дамиан поднялся и все сразу затихли. Все это время он молчал, лишь изредка задумчиво прикасаясь губами к фильтру тонкой белеющей линии сигареты. Дамиан, а ведь твой голос я хотел услышать больше всего, от чего во рту наравне с горечью травы разлился странный солено-морской привкус. Второе сильное разочарование за такое короткое время, когда я смотрю тебе в спину. Дамиан...
- Так какой ответ? – он на секунду замирает, чтобы прикурить, так и не поворачивая головы, а я вздрагиваю от голоса, эхом раздающегося у меня в голове.
- Возьми здравомыслие, замешай с терпением, добавь любовь. Пей 24 часа в сутки 365 дней в году и так торкнет, что не сделает ни один наркотик. - И с секундной паузой - Удачи...

[чудовысько]

2 Глава.

Сердце... Биение. Тук-тук-тук. Никогда не думал, что ритм собственного сердца может быть такой успокаивающей музыкой. Эти уроды уже битый час катаются по самой кромке воды, там где большой пляж, а я только по эху собственного дыхания, раздающегося в полной тишине, могу с радостью констатировать, что еще жив и не замерз к чертовой матери. Ахуительно весело.
- Не хочу торчать здесь всю ночь. Уже ног не чувствую.
- Расслабься, Конди, и постарайся получить удовольствие! – Жанвье приземлился где-то справо от меня, а я прыснул от прозвучавшей столь двусмысленно фразы.
- Да пошел ты! – после чего отвел его протянутую руку в сторону и оценил содержимое бутылки на просвет – Что это?
Жанвье лишь молча пожал плечами и закурил, а меня поразили его усталые опухшие и не выспавшиеся глаза, на секунду освещенные слабым огоньком зажигалки.
- Вы с Ивелин опять поссорились? – этот вопрос можно было и не задавать. Я еще никогда не встречал столь разных людей, пытающихся быть вместе. Именно «пытающихся», потому что их отношения – это была сплошная борьба.
Жанвье снова вздохнул, невесело уставясь на огонек зажигалки, после чего медленно повернул голову и улыбнулся:
- Знаешь, не помню.
Черты характера не только проявляются в действиях и поступках человека, но и превращаются в привычный, нормальный для него образ действия. Все чаще у меня возникало ощущение, что они были созданы лишь для того, чтобы портить друг другу нервы в попытке победить обыденность жизни и никто первым не собирался это заканчивать. Иногда поставить точку сложнее, чем терпеть, потому что на это необходимо гораздо больше сил.
- Ну и что ты умудрился забыть?
На песке напротив, скрестив ноги, расположился Реми. В длинном сером, на два размера больше чем он сам, свитере, Реми умудрялся выглядеть уместно - рядом с нами, в одних только майках и дрожащих от холода.
- Ничего важного.
- Нет, с вами, определенно, весело, потому что там, - и Реми указал пальцем в сторону пляжа, откуда слышался рев мотоциклов и, старающиеся перекричать их шум, голоса – Определенно, сукотища. Смотреть, кроме нудистского купания Ваниль, больше не на что.
- В смысле, не на кого. Смени предпочтения или подожди немного, может еще Барб его переплюнет и присоединится к нашему паломнику. Кстати, что на этот раз – вызов общественному мнению или так, мелкое хулиганство?
- Скорее неудачная провокация. – Оба парня многозначительно переглянулись и рассмеялись.
- Понятно, очередной самозаеб.
- Use me, I'm beautiful, take me, I'm pure... – пропел Реми, заложив руки за голову и разваливаясь на песке. – Я думаю о том, когда ему это надоест...
Добавил он задумчиво и закрыл глаза, полностью расслабляясь.
- Скорее не ему, а Таде. – хрипло передразнил я, чувствуя, что погружаюсь в вялую апатию к происходящему вокруг, как после резкого набора высоты. Только неприятные ощущения в желудке и сухость во рту, вперемешку с легким абстинентным ознобом, покалыванием в руках и ногах, да
амплитудные колебания души, в унисон с ритмом собственного сердца.
- Чему улыбаешься? – усталый голос Жанвье, перебиваемый сиплым кашлем.
- Хочу, чтобы горизонт начался чуть выше...
- Ну этого я тебе не могу обещать, - протянул он, глядя остановившемся взглядом на светлеющую, едва заметную, желто-красную полоску зари, и насмешливо добавил – Но солнце всегда взойдет...

Я открыл тяжелые веки, перевернулся на другой бок и попытался уснуть опять, устраиваясь поудобнее. Легче не стало. Было отчаянно херово и, как минимум, хотелось проснуться в следующей жизни, или уткнуться в подушку и проспать до следующего дня. Хотя эти короткие и беспокойные сновидения нельзя было назвать сном, и все, что они давали – лишь неясное беспокойство и еще большую усталость.
- Ваниль... – тихий знакомый голос и я с трудом приоткрываю один глаз, зарываясь лицом в сбитую подушку.
На диване в углу сидел Ваниль, запрокинув голову и закрыв глаза. Неподвижная, ничего не выражавшая, маска лица, застывшие решетки ресниц... В левом ухе зажимное кольцо с маленьким розовым камушком, в симптоматическом мерцании которого сейчас было больше жизни, чем во всем теле его обладателя.
- Ваниль...
Таде осторожно наклоняется, бережно прикасаясь губами к тонкой шее, трепещущим, белыми от солнца, длинным ресницам...
- Почему он так себя ведет?
- Как?
- Как-будто... как-будто ему все равно. - Слегка подрагивающие губы придают лицу совсем беззащитное, детское выражение.
- Чувства бесценны именно тем, что хрупки и недолговечны. – Зарывшись ладонью в роскошные густые волосы, Таде принялся пропускать светлые пряди сквозь пальцы, вдыхая запах и убаюкивая едва слышимым шепотом. – Ты никогда не сможешь удержать его, даже сохранить себя самого, потому что само время отрицает возможность хоть что-нибудь изменить. Рано или поздно, приходится забывать, разочаровываться, сдаваться. Но живя в прошлом, ты жертвуешь настоящим, тем, что есть сейчас...
Он тихонько раскачивается, словно убаюкивая их обоих, Ваниль все так же не открывает глаз, но его нежно-розовые припухлые губы расплываются в улыбке. И я тоже поневоле улыбаюсь, до конца переворачиваясь на живот и всем своим видом показывая, что усердно и крепко сплю.
- Красиво.
Пальцы Таде, отводящие упавшую на лоб прядь, такие нежные. Он берет ладонь Ваниль в свою и начинает осторожно целовать тонкие пальцы, не пропуская ни одной фаланги, ни одной линии на ладони.
- Ничего больше на этом свете я не желаю так же сильно, как тебя.
Улыбка подергивается грустью, но сохраняет свою нежность, и если бы она осталась...
Они сидели в дрожащих пятнах света, а мне все это казалось сном. Странным, нереальным, когда мышцы во сне расслабляются, а легкие, система кровообращения... и сердце продолжают работать.

[чудовысько]

С мученическим лицом скатываюсь с кровати и ползу в ванную. Эти двое меня достали – сначала бесконечными лямурами, потом вздохами и сладкими стонами на диване, причем никто даже не поленился проверить, сплю ли я на самом деле и насколько крепкий у меня сон. Фак.
Опускаюсь на пол около раковины и закрываю ладонями лицо, но приступы приближающейся тошноты никак не дают сосредоточиться. Голова трещит, все тело липкое и мокрое, но у меня сейчас не хватит сил на душ, поэтому просто забираюсь в ванную и выкручиваю кран до максимума.
«-Родители не замечают, что ты домой обкуренный приходишь?»
« Нет. Если жвачку мятную пожевать, чтобы запах отбить и в глаза капли закапать от красноты, то ничего не заметно.»
Им просто все равно. Разве можно не заметить то, что по-настоящему важно? Не зацепить вниманием. Когда знакомые голоса произносят знакомые слова, но среди них нет ни одного действительно важного. Моя скромная победа над собственной памятью...
Краем сознания улавливаю посторонний шум, смутно знакомую рваную мелодию из металлических звуков. На кафельном полу, надрываясь и болезненно вибрируя тускло-голубым светом дисплея, надрывается мобильный, судя по всему чудом выпавший из заднего кармана джинс, когда я лез сюда в одежде. Чееерт!!!... Неуклюже цепляясь за скользкий и постоянно ускользающий край ванны, кубарем сползаю вниз и тянусь к телефону.
- Алло!
Скатывающиеся с лица тяжелые капли мешают отдышаться, но в следующее мгновение у меня перехватывает дыхание, когда я слышу голос:
- Привет, - пауза - Это Дамиан.
Черт, как будто я мог не узнать его голос!
- Я знаю.
Легкая усмешка в трубку, а я почти готов прикусить себе язык. Черт-чер-черт, мы опять молчим. Уперевшись горячим лбом в холодную ладонь, я лихорадочно стараюсь придумать, что бы сказать, потому что малейшая попытка поднять голову вызывает лишь сильнейший приступ тошноты.
- Не присоединишься ко мне? Я на кухне.
- Сейчас...
Теперь бы только справиться с легким головокружением, изжогой и ощущением горечи во рту. Медленно встаю, разминая затекшие ноги. Уже на выходе дергаю полотенце, избавляясь от щекотных, мелко покалывающих, прикосновений воды.
Он сидит на кухне в мутном свете тонущих звезд, и курит. Даже когда я захожу, так и продолжает смотреть в окно, не поворачивая головы. «Правда ли, что когда наступает рассвет, то боль уходит и счастье возвращается?» Усмехаюсь этим глупым мыслям и сажусь напротив, после чего слегка дрожащей рукой тянусь за пачкой сигарет на краю стола и стараюсь ни о чем не думать. Ровно до того момента, пока перед моим носом не вспыхивает огонек и, подняв глаза, я не натыкаюсь на спокойный взгляд серых глаз. Дамиан смотрит на меня каким-то странным измеряющим взглядом, пока я ошалело прикуриваю от его сигареты.
- Неважно себя чувствуешь?
- Да, жарко.
Господи, что я несу?
- Ну-ну... - потерявшись в своих мыслях, я почти пропустил момент, когда он заговаривает снова – Ешь мороженное и горький шоколад.
Самодовольно щуриться. А в зрачках отсвечивает тусклый огонек от сигареты. Игрок.
- У меня с серотонином все в порядке.
Белоснежная кожа, иссиня-черный, чуть длиннее плеч, шелк волос и маленькое колечко в правом ухе. Дамиан...
- Дамиан, зачем ты меня позвал? – выдыхаю давно мучивший меня вопрос вместе с облачком сизого дыма.
- Чтобы ты составил мне компанию, все остальные давно дрыхнут. – протянул он задумчиво, и мне показалось, или в его голосе действительно прозвучала усталость.
- Как ты узнал, что я не сплю?
Улыбка.
- А что, я тебя разбудил?
- Мне только кажется, или это действительно не имеет никакого значения?
«Раз за разом попадая в волшебное царство дурмана, все меньше будет желание возвращаться в реальный мир.»
Его ответ тонет в моем хриплом надрывном кашле, который я пытаюсь заглушить в кулаке.
- Тебе надо меньше курить, а то загнешь свой неокрепший детский организм. – Спокойный невозмутимый голос, полуприкрытые веками безразличные серые глаза.
- Да пошел ты.
Эти слова и вымученная усмешка стоили мне нового приступа кашля, но несмотря на это я попытался подняться, цепляясь одервеневшими пальцами за прыгающий край стола. Блядство! Испуганно вздрагиваю, когда комната летит перед глазами, а в следующее мгновение я вдыхаю его ртом. Дыхание, запах волос, пробующий на вкус поцелуй... и мои широко распахнутые ошеломленные глаза с отражением пережитого испуга. Через какое-то время отстранившись, Дамиан устало выдыхает:
- Уже поздно. – после чего одевает солнечные очки и поворачивается ко мне спиной, а я все так же продолжаю стоять с приоткрытым ртом и пустым взглядом. Что это было?! Твою мать!... Изо всех сил ударяю кулаком по столу, глядя остановившимся взглядом в давно пустующий проем двери, после чего комкаю в руке оставленную пачку сигарет и запускаю в след Дамиану.
- Ублюдок!

- Согласна.
На кухню неторопливо вплывает Ивелин. Вся мокрая, в одном только коротеньком полотенце, она невозмутимо устраивается за столом, медленно разворачивая скомканную мной пачку сигарет, а мне остается только пожелать, чтобы сюда же не пришел Жанвье.
- Бррр, как холодно. – щелчок зажигалки и вспыхивает маленький огонек, после чего, лениво прищурив глаза, Ивелин с удовольствием затягивается и откидывается на спинку стула, на котором еще недавно сидел Дамиан. – Ну и что произошло?
Коротко выдыхаю сквозь стиснутые зубы и падаю обратно на место, хотя очень хочется ее послать. Какого я должен торчать здесь под ее пристальным взглядом, да еще к тому же что-то объяснять? Разве она не лучше меня знает Дамиана, что он делает и зачем. Усмехаюсь. Это странное чувство бессмысленности, внутренней пустоты и... одновременной абсурдности всего этого.
- Извини, но еще раз скажешь об этом и меня стопроцентно стошнит.
- Еще бы. Но только у тебя нет выхода. Это закон природы, - Ивелин смотрит в окно, но почему-то сейчас я уверен, что она ничего там не видит - Гармония между органами тела определяется их согласованной работой на благо всего организма. К примеру, сердцу не нужно столько крови, сколько оно перекачивает, почкам - столько воды, сколько они очищают, желудку - столько пищи, сколько он переваривает. Каждый из них работает ради общего блага, а здоровое тело обеспечивает свои органы всем необходимым. Смерть же тела наступает вследствие нарушения этой гармонии.
- Ты это к чему?
- Мы все – и ты, и Дамиан, одно целое. Ты не можешь вести себя так, как будто никого больше это не касается.
- Что ты мне предлагаешь - лечь под него?
Громкий хриплый смех резанул слух и отозвался на коже ознобом сводящих зубы мурашек.
- Не бери на себя так много, Конди. Расслабься, - перегнувшись через стол, Ивелин бесцеремонно похлопала меня по плечу – Я уверена, Дамиан пока еще не в таком отчаянье, чтобы не найти кандидатуру... хотя бы получше. Уж чего-чего, а этого ему с лихвой хватает.
Похоже, она искренне веселилась и я тоже стал потихоньку расслабляться.
- Знаешь, меня это почему-то совсем не расстраивает.
Сполз немного ниже, упираясь коленями в край стола, и стараясь дышать как можно глубже.
- Хотя... иногда через это необходимо пройти. Что-то вроде лестницы или моста... – видя мой вопрошающий взгляд, Ивелин неопределенно взмахивает рукой с сигаретой в воздухе – Препятствия, преграды... ты сам. Не стоит строить дом на мосту, это правда, но пройти по нему нужно.
- Я тебя не понимаю.
Она поднимает тонкие брови, ожидая пояснения или хотя бы продолжения, но я молчу, потому что на кухню заходит Барб. Вся свежая и бодрая, как-будто только что вернулась из салона, а не провела всю ночь в незнакомой квартире за курением и выпивкой.
- А что вы так рано? – прислонившись бедром к столу, она раскрыла ладонь, на которой лежала голубенькая таблетка, после чего взяла ее под язык и потянулась за сигаретой – О, это Дамаин что ли оставил?
- Угу, подарил Конди. –отозвалась Ивелин, заговорщицки подмигнув – А ты куда-то собралась?
- Да, отец устраивает что-то вроде автопати для партнеров, вот ему и нужно, чтобы я там была. Хочет произвести впечатление.
- Так на кой ты ему там нужна?
- Очень остроумно. – Барб внимательно, чуть сощурившись, посмотрела на ногти, потом сделала еще одну затяжку и затушила сигарету о стол, после чего бросила окурок на пол – Ладно, я побежала. До вечера!
Прокричала она уже из коридора и теперь на кухне остался только сладкий экзотический аромат парфюма, смешанный с едким запахом никотина, а я почувствовал, как меня снова затошнило. Было бесполезно надеяться, что это состояние пройдет, поэтому я неторопливо поднялся.
- Я в туалет.
- Удачи.
В ответ я лишь сморщился и постарался как можно быстрее пересечь кухню. Уже на пороге меня догнал голос:
- Кстати, Дамиан был прав – тебе следует меньше курить...
Сука.

[Jayebird]

Я написала тебе комментарий в Скайпе, а завтра напишу и здесь. Мне очень интересно это произведение! Прошу, внеси меня в белый список!

[B@stet]

Если можно, то и меня пожалуйста.

[чудовысько]

Jayebird *поправляет корону* уже) только твое мнение я и знаю, поэтому еще не бросила

[чудовысько]

B@stet тогда хочу ваше мнение *увидев коммент так рванулось со стула, что чуть не навернулось - майка специальная, липнет ко всему... и стулу в том числе*

[Tryanon]

- Хотя... иногда через это необходимо пройти. Что-то вроде лестницы или моста... – видя мой вопрошающий взгляд, Ивелин неопределенно взмахивает рукой с сигаретой в воздухе – Препятствия, преграды... ты сам. Не стоит строить дом на мосту, это правда, но пройти по нему нужно.

Отлично!
чудовысько, по-моему, это начало чего-то такого, что я у тебя еще не читала, но долго ждала

[Кана Го]

Можно и мне?

[чудовысько]

Tryanon ))) не мои мысли, а философия

Кана Го плиз, напиши свою имху ))) и я буду "вытворять"

[Jayebird]

*хрустит в засаде шоколадной печенькой* Это твое произведение - определенно начало чего-то нового, еще одной странички в твоей авторской биографии. Оно меня очень интригует, вырывая восхищенные вздохи на многие детали, которыми являются, например, эпитеты и сравнения. Рассуждения главного героя о той среде, которая его окружает, поражают своей глубиной и взрослым, трезвым взглядом на жизнь.
Симпатизирую друзья главного героя, такие непохожие, каждый со своей историей и ни одна не может оставить равнодушной. Они такие разные, их образы яркие и четкие, словно искусственные лучи света, живущие ночной жизнью, заполненной шумом несмолкающей ни на секунду музыкой и едким сигаретным дымом, прожигающим легкие. У каждого свой цвет, свой ритм биения пульса, ведущий их по скользким рельсам дорог навстречу призрачному миру, вот только найдет ли каждый то, что ищет, сумеет ли сохранить в этом нелегком пути те ценности, на которых выстроил свои мечты - еще под большим вопросом.
Дамиан... кажется я влюбилась. С ним гг ужно быть осторожным, потому что такие как он разбивают мимоходом, без чувств и мотивов, одно движение руки и вместо красивой вазы на полу безжизненные слепые осколки.
У гг героя свои достоинства и недостатки, для меня он живой, реальный, запутавшийся мальчик, упрямо наступающий на следы, причиняющие ему боль, он не дает ветру замести их песком, не дает им раствориться в прошлом. Я очень надеюсь, что у него все будет хорошо, что он не сломается и найдет свою цель в жизни. Это мое мнение

[чудовысько]

Jayebird спасибо, я счастлив.

[Jayebird]

чудовысько Наверное больше внутренне, чем внешне?

[чудовысько]

Jayebird всесторонне

[nunichegosebe]

я тоже хатю в белый список. Я белая и пушистая... местами.
Мне понравилось очень. Прочитанное заставляет думать, а это признак по-настоящему ценного произведения.

[чудовысько]

nunichegosebe остальные места найдем и отбелим а о пухе подумаем весной)) добавила))) *мучается над продой*

[Jayebird]

чудовысько *мучается над продой*